Рамадан постепенно превращается во все более заметное явление в странах Запада, пишут Катрин Шаер и Мухаммад Фархан, передает Исламосфера.
В 2023 году Лондон стал первым крупным европейским городом, украсившим улицу в центральном районе огнями Рамадана. В 2024 году его примеру последовал Франкфурт-на-Майне, получивший статус первого крупного немецкого города, где зажглись огни священного месяца.
Еще одним бросающимся в глаза явлением на Западе стали «открытые ифтары», на которые приглашают как мусульман, так и немусульман. «Определенно увеличилось количество ифтаров, организуемых государственными учреждениями, благотворительными организациями и церквями в честь многообразия», – подтверждает Эстер-Мириам Вагнер, директор Института Вульфа при Кембриджском университете, изучающего отношения между евреями, христианами и мусульманами.
Фарид Хафиз, старший научный сотрудник Bridge Initiative, проекта по исследованию исламофобии, базирующегося в Джорджтаунском университете в Вашингтоне, утверждает, что более заметная роль Рамадана «также во многом связана с ростом политического признания и равенства мусульман в общественном пространстве».
Лондон стал первым крупным европейским городом, украсившим улицу в центральном районе огнями Рамадана
В качестве примера ученый вспоминает, что еще в 1990-х годах бывший госсекретарь США Мадлен Олбрайт начала проводить ифтары. «Затем посольства США принесли эту традицию в европейские страны. Позже европейские государства сами начали организовывать аналогичные инициативы. Этим занимались канцлеры, премьер-министры, министры интеграции, все…», – говорит он.
Коммерческое влияние Рамадана также привело к росту его популярности. С наступлением священного месяца расходы мусульман растут, причем тратятся они на все: от подарков и одежды до еды и автомобилей. В 2023 году только на Ближнем Востоке такие расходы составили более 55 миллиардов евро. Рекламные кампании Рамадана изменились и расширили свой масштаб, что способствует тому, что они затрагивают не только свою целевую аудиторию.
Эстер-Мириам Вагнер выдвигает еще одну теорию о причинах усиления влияния Рамадана. По ее мнению, это связано с тем, что новое поколение мусульман, которые выросли на Западе, ощущают себя не пришельцами, а полноправными гражданами страны, и не видят причин стесняться своей религии. «А в Британии мы наблюдаем поколение мусульман, для которых английский язык является родным. Им сейчас 40–50 лет, многие из них занимают руководящие должности и имеют влияние», – говорит исследовательница.
То же самое происходит во Франции. «Благодаря более видимой [религиозной] практике молодые французы открыто заявляют о своем статусе полноправных членов общества. Они чувствуют себя и французами, и мусульманами», – говорит Джамель Эль Хамри из Института исследований и изучения арабского и исламского мира во Франции.
Конечно, не обходится без недовольных. Некоторые мусульмане расстроены коммерциализацией Рамадана. Консервативные священнослужители утверждают, что немусульмане вообще не должны принимать участие в мероприятиях священного месяца, а крайне правые европейцы считают, что эта практика приведет к концу цивилизации, как они ее понимают.
Но исследователи оценивают то обстоятельство, что мусульмане начинают чувствовать себя более комфортно в чужих системах верований, как сугубо положительное явление. «Включение праздника в общественное пространство – это, в некотором роде, признание того, что он [Рамадан] является неотъемлемой частью общества», – утверждает Фарид Хафиз.
В то же самое время, для немусульман это может быть приобщением к культурным традициям и разнообразию, добавляет Эстер-Мириам Вагнер. «Разнообразие поддерживает процветающее, яркое и, как правило, более справедливое общество», – говорит она.
Пресс-служба Управления мусульман Узбекистана
Образ Каабы встречается, главным образом, в произведениях жанра кысас аль-анбия (истории о пророках), сира (жизнеописание пророка Мухаммада), мавлид (произведения, посвященные рождению пророка Мухаммада), мираджнаме (произведения, посвященные Мираджу, Вознесению на небо), ийдийа (произведения, посвященные исламским праздникам), а также в трудах по истории ислама.
По данным издания Исламосфера, Кааба в литературных произведениях упоминается под такими именами, как Кабатуллах (Божья Кааба), Кааба-и Муаззама (Величественная Кааба), Кааба-и Уля (Первая Кааба), Байтуллах (Дом Божий), Байт аль-Атик (Древний Дом), Байт аль-Харам (Заповедный Дом) , Байт аль-Мамур (Благоустроенный Дом), Харам аш-Шариф (Благородная святыня).
Ее образ часто встречается в жизнеописаниях разных пророков, начиная с Адама (мир ему). Особо в этом отношении выделялись такие пророки, как Ибрахим, Исмаил и Мухаммад (мир им). В историях о них также упоминаются Черный камень, Замзам, Золотой желоб, Макам-и Ибрахим, Сафа и Марва, такие связанные с хаджем элементы, как ихрам (одеяние паломников), сай (бег между холмами Сафа и Марва), таваф (обход Каабы), приводятся дуа (молитвы), аяты и хадисы, а также разные рассказы и анекдоты, образуя богатый материал.
Стихотворные произведения, посвященные Каабе, именовались «Кабанаме». В них могли приводится история ее строительства, разные сведения о ней, например, о размерах, а также восхваления святыни. Кроме того, описания Каабы и посвященные ей стихи присутствуют в произведениях, посвященных хаджу, в таких жанрах как «манасик-и хадж», «маназил-и хадж», «хаджнаме». Особенностью их является то, что авторы часто добавляли личные впечатления от посещения святыни. Например, знаменитый турецкий путешественник XVII века Эвлия Челеби, описывая свое паломничество, предоставляет информацию и свои наблюдения о Каабе, ее строительстве, правилах посещениях, ремонтных работах и т.д. Часто подобные работы содержали карты, рисунки и схемы, связанные с Каабой и Запретной мечетью.
Каабе также отводится важное место в произведениях энциклопедического характера, таких как «Анвар аль-ашикин» Ахмада Биджана и «Марифатнаме» Ибрахима Хаккы.
В тюркской литературе первое отдельное стихотворение о Каабе содержится в «Диване-и хикмат» Ахмеда Ясави. Одна глава произведения посвящена этой теме. Бейты о Каабе встречаются и в других стихах Ахмеда Ясави. В целом, в суфийских маснави часто присутствовали отдельные главы, посвященные этой святыне.
В поэзии дивана Кааба, как и кибла (направление на Каабу), является символом возлюбленной. Для влюбленного она подобна Каабе, к которой обращается и страстно стремится верующий. Известный турецкий поэт XV в. Ахмед-паша пишет:
Покажи Каабу красоты,
Кто увидит киблу Ахмада.
О мой идол, стань для влюбленного
И киблой, и компасом, указывающим на киблу.
В касыдах и газелях о любви образ Каабы часто связывается с сердцем. Кааба – это сердце верующего. Связь Каабы и киблы – важный элемент, к которому поэты обращаются в своих сравнениях бровей возлюбленной с михрабом (молитвенная ниша).
Шейхуль-ислам и поэт XV–XVI веков Ибн Камаль пишет:
Твой лик – Кааба, родинка – Черный камень.
Совершая хадж, я должен прикоснуться к ней.
Часть стихов о Каабе была положена на музыку. В суфийских обителях в разные месяцы исламского календаря отдавали предпочтение разным музыкальным произведениям. На собраниях поминания (зикр), которые совершались в месяцы Шаввал, Зулькада и Зульхиджа, было принято исполнять религиозные песни, посвященные хаджу и Каабе. Такие музыкальные произведения пользовались популярностью и у паломников, направляющихся в Мекку. Их пели в пути, во время передвижения каравана.
Пресс-служба Управления мусульман Узбекистана